КЕЙСЫ

Суд признавал позицию ИФНС в отказе признания расходов и применения налоговых вычетов, выставленных «технической организацией», в полном объеме неправомерной, поскольку в деле имеются доказательства, позволяющие установить лицо, которое осуществляло фактическое исполнение в рамках договора, то необоснованной налоговой выгодой будет являться лишь та часть сумм, которая приходится на наценку, добавленную «техническими» компаниями.

В данном случае у ИФНС имелась информация о реальном поставщике (производителе), то суд применил «налоговую реконструкцию» и признал правомерным учет расходов и вычетов в размере, приходящемся на реальные хозяйственные взаимоотношения.

Общество являлось застройщиком, осуществляло строительство многоэтажных жилых домов со встроенно-пристроенными нежилыми помещениями, при этом строительство осуществлялось с привлечением инвестиций на основании договоров долевого участия с поэтапным приемом работ от различных организаций, задействованных в строительстве в период с 2015 по 2017 годы.

Налогоплательщиком вычеты и возмещение НДС заявлены по окончании строительства, после ввода объекта в эксплуатацию, когда стало известно, какая доля входного НДС приходится на строительство нежилых помещений, реализация которых облагается налогом. Налоговый орган исходил из того, что суммы НДС, предъявленные налогоплательщику подрядными организациями при проведении ими капитального строительства, принимаются к вычету в течение трех лет после принятия на учет работ по капитальному строительству независимо от момента ввода объекта строительства в эксплуатацию. К моменту подачи уточненных деклараций эти сроки истекли.

Суды согласился с позицией налогоплательщика, что срок, предусмотренный пунктом 2 статьи 173 Кодекса, на момент представления уточненных налоговых деклараций по НДС за III, IV кварталы 2017 года, не истек. Поскольку в период строительства происходило изменение доли инвесторов, общество, определив площади нежилых помещений, оставшихся в его собственности по окончании строительства, и соответственно объем вычетов по НДС по затратам, составляющим стоимость работ по данным помещениям, не нарушило требования налогового законодательства.

Суд указал, что Фонд не учел всех фактических обстоятельств дела, указывающих в частности на то, что мать детей за предоставлением ей отпуска по уходу за детьми до 1,5 лет по месту работы не обращалась, то есть являлась работающей. Сведений о том, что фактически уход за детьми осуществлялся иными лицами (бабушкой, наемными работниками и т.п.) фондом не представлено.

Суд пришел к выводу, что факт осуществления сотрудником реального ухода за детьми в период, кода он не осуществлял трудовую деятельность с учетом сокращения рабочего дня, фондом не опровергнут.

Сам по себе факт сокращения рабочего времени сотрудника на 1 час в день не может опровергать реальности участия данного лица в осуществлении ухода за двумя детьми с учетом того, что фондом не установлено иное лицо, осуществлявшее фактический уход за детьми.

Следует отметить, что такие решения являлись единичными в судебной практике.

Налоговый орган выявил, что общество осуществляло закуп зерна (пшеницы) по цене, превышающей цену зерна, приобретаемого налогоплательщиком у иных поставщиков, у взаимозависимого лица, являющегося сельхозпроизводителем, находящегося на общей системе налогообложения и при исчислении налога на прибыль применяющего налоговую ставку 0%.

По версии налогового органа, общество, являясь акционером своего контрагента с долей 55,1%, повлияв на формирование цены приобретаемого зерна, определило ее выше рыночной с целью завышения расходов по налогу на прибыль, в результате чего получило необоснованную налоговую выгоду в виде минимизации налоговых платежей путем завышения расходов - включая стоимость затрат на закуп зерна в расходы для целей исчисления налога на прибыль.

В подтверждение своих доводов инспекция провела две экспертизы, налогоплательщиком также проведено несколько экспертиз, в т.ч. о необоснованности выводов первичного экспертного заключения.

Суды пришли к выводу о том, что налоговый орган не доказал нерыночный уровень цен при покупке обществом зерна и им не были исчерпаны все возможности и в полном объеме использованы методы определения рыночного уровня цен, закрепленные в ст. 105.7 НК РФ. Относительно отклонения цены сделки (максимальное отклонение составляло 46,60%) заявителя с взаимозависимым лицом от рыночного уровня цен суды указали, что само по себе отклонение цены товара по сделкам с взаимозависимым лицом и иными лицами, применение взаимозависимым контрагентом упрощенной системы налогообложения не могут служить основаниями для признания необоснованной налоговой выгоды (Постановление АС Уральского округа от 28 февраля 2019 г. по делу № А34-3771/2018).

Инспекция посчитала, что Общество получило необоснованную налоговую выгоду в результате занижения налогооблагаемой базы по НДС и налогу на прибыль за счет формального заключения агентских договоров с ИП, в рамках которых общество фактически осуществляло реализацию собственного товара от имени предпринимателя, распределяя большую часть выручки от реализации (за минусом агентского вознаграждения) в доход ИП, применяющего УСНО.

Суд указал, что Фонд не учел всех фактических обстоятельств дела, указывающих в частности на то, что мать детей за предоставлением ей отпуска по уходу за детьми до 1,5 лет по месту работы не обращалась, то есть являлась работающей. Сведений о том, что фактически уход за детьми осуществлялся иными лицами (бабушкой, наемными работниками и т.п.) фондом не представлено.

Суд пришел к выводу, что факт осуществления сотрудником реального ухода за детьми в период, кода он не осуществлял трудовую деятельность с учетом сокращения рабочего дня, фондом не опровергнут.

Сам по себе факт сокращения рабочего времени сотрудника на 1 час в день не может опровергать реальности участия данного лица в осуществлении ухода за двумя детьми с учетом того, что фондом не установлено иное лицо, осуществлявшее фактический уход за детьми.

Следует отметить, что такие решения являлись единичными в судебной практике.

При исчислении налога, подлежащего уплате в бюджет, инспекция, признавая выручку, полученную от реализации нефтепродуктов, формально принадлежащих предпринимателю, выручкой самого общества, уменьшила ее размер на расходы, понесенные обществом в связи с приобретением указанного товара у поставщиков.

Суд согласился с доводами налогоплательщика о том, что ИП, зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя в 2008 году и неоднократно проверяемый налоговым органом, в действительности не вел хозяйственной деятельности, не вступал в договорные отношения, не получал выручку, не уплачивал налоги.

Напротив, заключив агентское соглашение с обществом, предприниматель от своего имени приобретал нефтепродукты, в том числе у поставщиков, отличных от поставщиков налогоплательщика; не имея собственного транспорта, возмещал агенту расходы, связанные с транспортировкой товара до местонахождения автозаправочных станций; производил иные характерные для предпринимательской деятельности платежи.

Оценивая действия налогоплательщика с точки зрения создания им схемы «дробления бизнеса», под которой понимается, в том числе разделение единого технологического процесса между разными субъектами предпринимательской деятельности, суды не обнаружили оснований полагать, что параллельная реализация как собственного товара, так и товара третьих лиц (в данном случае ИП), являлась единым процессом и могла рассматриваться в качестве деятельности, направленной исключительно на оптимизацию налогообложения.
Спорная сделка, несмотря на свою заниженную стоимость, тем не менее соответствовала обычной деятельности общества, которое, с целью расширения рынка сбыта ГСМ, занималось продажей топлива также в интересах других юридических лиц.

С учетом длительности существования рассматриваемых хозяйствующих субъектов на рынке нефтепродуктов, косвенные доказательства их подконтрольности сами по себе о согласованности действий предпринимателя и налогоплательщика не свидетельствуют, реальности спорной сделки не опровергают, поскольку наличие товара, его оприходование и розничная продажа третьим лицам материалами дела бесспорно подтверждены.

С учетом изложенного, при отсутствии в материалах дела бесспорных доказательств предпринимательской несамостоятельности ИП, экономической необоснованности и формальности его взаимодействия с обществом, согласованности поведения указанных лиц, направленного исключительно на минимизацию налогообложения, выводы инспекции о наличии схемы «дробления бизнеса» носят характер предположения.